Вчера я не стал об этом писать. А потом подумал, что надо. Не смотря на холивар, который поднимается после таких постов со стороны молящихся на плюшевое красное знамя, подбитое молью. Но 26 апреля 1986 года было, черт побери. И какие бы идиотские сериалы не снимали по этому поводу, меня не обмануть, я это видел своими глазами, хотя тогда и не понял, насколько страшно моё свидетельство. Я эти сериалы не смотрю по причине хайпожорства на этой теме, все они кем-то ангажированы, и правды вам все равно не покажут.
Потому что сначала Чернобыль это было непонятно, но красиво и весело.
Потому что сначала была тишина, первое мая, родители с друзьями на шашлыках, я со своими одноклассниками готовлюсь к выпускному в школе.
А потом, поняв, что скрыть уже ничего не удастся, советская власть нехотя призналась о взрыве в Чернобыле. Ну, так получилось. Над вами летит облачко, и пока не понятно, что с вами делать. Хотя секретарь парткома на всякий случай вывез семью в Евпаторию.
И у нас в городе появились немецкие вагончики. Они стояли, красивые и беленькие, чтобы каждый мог зайти и проверить свою радиацию. Таких красивых вагончиков у нас отродясь не было. На вокзале стояли черные товарняки, раз в сутки заезжал пассажирский. Стоянка две минуты.
За эти две минуты пассажирам поезда Новгород-Северский - Москва, останавливающемуся на нашем вокзальчике, надо было успеть спрыгнуть из вагона, а другим пассажирам залезть, предварительно угадав с хвоста или с головы поезда нумерация вагонов.
Так вот вагончики там не были такими красивыми. А эти, немецкие, очень красивые, прямо приятно зайти.
За это давали яркие буклеты на немецком языке.
Детям нравились эти красивые картинки.
Они заходили в вагончики по нескольку раз и выбегали счастливые, объявляя на всю улицу:
-Санёк! А у меня в два раза больше нормы, прикинь!
А Санёк хвастался в ответ, что у него в два с половиной раза. Значит он выиграл, подставляй лоб под щелбан! Весело !
Почему-то, когда я пишу про эти вагончики, обязательно появляется кто-то и орет: Враньё! Их не было!!
Были. И любой житель моего города это может подтвердить. Я посещал тот, который стоял возле городской больницы. Хороший вагончик. Беленький.
Мужики, как и дети, тоже были счастливы. Водка по восемьдесят копеек! Ну, и пусть, жёлтая от йода и что? Это же водка! И без всякой очереди. Некоторые спивались до состояния насекомых. Хотя у нас и так народ был не вот тебе трезвенники.
Мудрое руководство страны понимало, что просто так жрать йод людей не заставишь. Водка была панацеей. Хотя я так и не увидел ни одного человека, которого излечили от радиоактивного излучения йодом. Может кто-то видел?
Зато в магазинах появился дефицит, какой и в Москве не видывали. Польские плащи, туфли Саламандер, кроссовки Томис. Всё по предъявлению паспорта с пропиской.
Хлебным делом было дежурить у центрального универмага и барыжить этим добром приехавшим на свой страх и риск фарцовщикам из столицы.
К зарплатам прибавились по пятнадцать рублей, по тем временам сумма не маленькая. Это сколько водки с йодом можно было купить! Эту пятнашку называли "гробовые". Весело и с улыбкой: гробовые. Народный юмор.
Никто не запрещал жрать грибы из леса, на Первое мая сколько шашлыков было приготовлено в этом радиоактивном лесу? И подсчитать сложно.
Некоторые деревни вывозили. Но поди вывези деревенскую бабку с ее курями и поросенком, Так и оставались они в своих полусгнивших избушках в зоне отчуждения, а что с ними потом было никому не интересно. Что, что, помирали, вот что. Вместе с одичавшими поросятами.
Потом стало вообще не весело. Началась лейкемия.. Дозиметры зашкаливали. Хотя никто и не истерил. Эка невидаль.
Отчего-то умирали совсем молодые. Реально, загадка, отчего лейкемией болели больше молодые, чем наоборот. Прилично моих ровесников, тогда семнадцатилетних, отдыхают на кладбище по одной и той же путевке: лейкемия.
Один парень Женя, уже в девяностые, накачался смертельной дозой винта, по причине болезни. Перед этим сказал, что хоть помрет от кайфа, а не от хвори.
Да они что ли только?
Жалко Анжелу Ермаченко. Самая красивая девочка в нашей школе. Нет, она аттестат успела получить. А в девятнадцать лет умерла.
Мою сестру только на следующий год отвезли в Артек. Как и многих других детей. На следующий год.
Но я уже был выпускник, меня никто никуда не отвез, я уехал учиться в Брянск.
Тридцать семь лет назад было ровно. 26 апреля 1986 года. Дата, с которой не поздравляют. Я вспоминаю этот день каждый год. Я заканчивал десятый класс. Впереди была жизнь. Оказалось, что не у всех.
А тогда мы, выпускники школы, гуляли под дождиком, но никто не сказал нам, что он радиоактивный. Телевизор и радио молчали. Как будто ничего и не произошло. Партия сидела в Кремле. А Кремль был далеко.
Знаете, когда мне говорят про то, как хорошо жилось в СССР, я просто молчу. Бесплатные квартиры, треугольные пакеты молока, доллар по шестьдесят семь копеек, газвода по три, вот это всё...
А я думаю, так-то оно, конечно, так. Но гори оно всё в аду. Как там писали на плакатах? Спасибо партии за наши счастливые детство и юность. Вы же обещали! А получилось, что для многих это детство и юность было смертельным только потому, что кто-то очень боялся за своб задницу.
Потому что ни одна сволочь не позаботилась о том, чтобы жертв было меньше, все спасали свои кресла и блестящие медальки на лацканах. Поэтому идите вы к черту со своим СССР.
